Произошло это в конце 80-х на Камчатке, где я работал в то время охотоведом. Мы с напарником Володей проверяли охотугодья в верховьях реки Малая Кимитина и наткнулись на место варварской расправы над лосями - с вертолёта браконьеры расстреляли целое семейство: самца, самку и детёныша. Взяв только мясо, преступники бросили останки туш, на «поминках» вовсю пировало вороньё.

- Вот бы призвать злодеев к ответу, да только где их теперь найдёшь, они ж нам визитку свою не оставили! - сокрушался Володя. - О, схожу-ка я по этой одинокой лыжне! Куда это ходил один человек?

Вскоре раздался удивлённый голос напарника:

- Иваныч, дуй ко мне, глянь, чего я нашёл!

За куст зацепился… полётный лист, которым явно кто-то подтирался. Володя осторожно снял с ветки «визитную карточку». В документе были все данные членов экипажа и пассажиров-браконьеров. Мы составили протокол на незаконную охоту на лосей с вертолёта и приложили к нему сомнительной чистоты вещдок. Нашей бумаге сразу дали ход. Командир Ми-8, который использовал полётный лист не по назначению, оправдывался тем, что не смог отказать влиятельным людям и клялся, что это в последний раз. Заплатив гигантский штраф (на эту сумму тогда можно было купить новую «Волгу»), он со злобой сказал, что, мол, сочтёмся ещё.

И слово своё сдержал. Через два года, охраняя угодья от браконьеров на арендованном охотуправлением вертолёте, попали мы в страшную пургу и на целую неделю засели в гостинице. С пилотами жили в одном номере. Вечерами рассказывали байки, и Володя не удержался и поведал историю про «визитку». Мужики хохотали до слёз, и только лётчики угрюмо молчали, поглядывая на своего командира. Это оказался тот самый пилот, ведь мы не знали его в лицо. Через неделю нас с Володей высадили на браконьерскую лыжню. Старший группы сказал, что заберут нас вечером, и вертолёт улетел… Три дня «искал» нас вертолёт, и когда на четвёртый день мы, грязные, закоченелые, голодные, поднялись на борт, борттехник со злой усмешкой сказал:

- Если бы не ваши мужики, шагать бы вам, хлопчики, в посёлок долго-долго…
 

 

Старый охотник дед Казаченя был большим балагуром и шутником. Как-то познакомился с ним молодой парень Валентин, новый охотинспектор, который недавно окончил институт и приехал на Камчатку по распределению. Дед позвал его на охоту. Поплыли вниз по течению на надувной лодке. Прибыв на нужное место, охотники высадились на берег.

- Пойдём на озеро, километров десять-пятнадцать. Там хорошо можно сидеть на медведя, - сказал дед и стал спускать воздух из лодки и укладывать её в рюкзак.

- А что, лодку с собой возьмём? - пробурчал Валентин. - Да как же мы всё унесём-то?

- Ох, паря, как я погляжу, вроде и здоровый ты мужик, а с ленцой! - сказал с ухмылкой дед. Он кряхтя взвалил на себя рюкзак, взял в довесок лодку и шустро зашагал по тропе.

Переночевав у костра, рано утром охотники выбрали удобное место и стали ждать медведя, когда он придёт полакомиться пришедшей на нерест кетой. Валентин прилёг, а Казаченя сидел наготове с ружьём и внимательно следил за озером. Медведь появился неожиданно. Не чувствуя опасности, всё ближе и ближе подходил он к охотникам. Сидя в скрадке, Валентин незаметно задремал. «Ну, спи-спи!» - подумал дед. Дождавшись, когда зверь подойдёт на верный выстрел, он нажал на спусковой крючок. Медведь оглушительно рявкнул и скрылся в зарослях высокой травы. От выстрелов охотовед проснулся и подскочил на ноги, ничего не соображая.

- Ну, извини, дед, задремал. Не думал, что так быстро эта зверюга придёт.

В душе дед материл парня самыми отборными матами. Успокоившись, он объявил, что охота на сегодня окончена, надо найти медведя. Раненый зверь успел пробежать около ста метров, прежде чем упасть замертво. Скоро уже в котелке варилась жирная медвежья грудинка, распространяя душистый запах. А дед Казаченя, вспомнив свою первую охоту с камчадалом Кешкой, решил проучить молодого охотника.

Когда лодка, гружённая мясом, медленно сплавлялась вниз по течению, дед, хитро прищурившись, спросил парня:

- А знаешь ли ты, Валентин, что такое «медвежья болезнь»?

- Да, это когда косолапый от неожиданного испуга поносит. Желудок у него расстраивается, - со знанием дела ответил охотовед. - В институте, дед, проходили биологию зверей и птиц.

- Грамотный ты, однако, паря, - усмехнулся Казаченя.

Тёплый осенний денёк разморил охотников. Захотелось пить.

- Терпи, казак, атаманом будешь! - съязвил дед, а сам зачерпнул пригоршню чистой речной водицы и сделал вид, что пьёт, на самом же деле лишь смочил губы. Посмотрев на него, Валентин тоже зачерпнул воды из реки и жадно выпил, а потом ещё и ещё. Вот тут-то и сказал ему дед, что зря это он - на жирную медвежатину да холодной воды!

- Ну, жди теперь, милый, «медвежью болезнь».

- Да ты же сам пил, я видел! - чуть не плача проговорил охотовед и тут же ощутил, как заурчало в животе. Пулей выскочил он из лодки, едва она ткнулась носом в берег, и скрылся в ближайших кустах. А дед посмеивался про себя: «Это тебе, чтоб не спал на охоте, когда зверь под носом».
 

Геннадий Чудаев, г. Благовещенск

 

Давно это было, а помнится - как сейчас. Поехали мы коллективом военных охотников на весеннюю охоту на гусей в Константиновский район. Вышли на первую зорьку. Мой напарник Фёдор Харитонович по пути всё нахваливал свою собаку по кличке Мирза, мол, какая она умная и чуткая, как хорошо работает по водоплавающим. Прибыв на место, расположились мы на соседних кучах соломы и стали ждать птицу. Сделали пару выстрелов - ничего. Тепло, солнышко пригревает. Пошёл я друга «проведать», смотрю - он сладко спит, ружьё рядом стоит, собака в ногах. И решил я подшутить над другом, чтобы не хвалился «бдительностью» Мирзы. Взял его ружьё, собака лишь хвостом вильнула, продолжая лежать. Я отошёл подальше в бурьян и, чтобы долго не ждать, когда проснётся товарищ, выстрелил из его оружия. Фёдор подскочил, огляделся - ружья нет. Он подошёл к моему скрадку и, по его словам, не застав меня там, начал догадываться, что я его разыграл. Я, еле сдерживая смех, вышел к нему навстречу и спросил, слышал ли он выстрел и где его ружьё. Фёдор пытался меня «расколоть», но я только спросил, где же была его хвалёная Мирза, когда всё это случилось. В ответ товарищ обругал собаку и сказал, что она уже старая. Тут уж я не сдержался и захохотал, потом принёс его ружьё, и мы уже вместе посмеялись над моим безобидным розыгрышем. И хотя в тот раз никого подстрелить нам не удалось, эта охота запомнилась нам надолго.
 

Николай Иванович Садовников, г. Благовещенск