Как-то в один из дней, рано утром, когда мы с егерем Сергеем решали, какие места можно еще обследовать, посмотреть выходы зверя на овсяные поля, к нам подошел житель этого села Андрей. Он работал трактористом-комбайнером в сельскохозяйственном предприятии, проще говоря, в колхозе или совхозе, которых у нас в стране больше нет, как нет и тех бескрайних посевных площадей, что были в доперестроечное время. Сейчас осталось жалкое подобие того, что было: когда-то огромные территории сельхозполей в средней полосе и на севере России напрочь заросли уже не молодой порослью, а средневозрастным древостоем, но это отдельная тема. Андрей поинтересовался, каковы наши охотничьи успехи, на что мы ему ответили все как есть: радости мало, за целую неделю ничего не видели и не слышали, но охотничьего оптимизма не теряем и надеемся с задачей справиться за оставшиеся три дня.
«Не там ищете, ваш медведь ходит рядом с деревней». – И он поведал нам историю, которая приключилась с ним. Несколько дней назад Алексей начал косить овес не далее одного километра от деревни, поле не особо большое, да и овес уродился неважный, так что с уборкой он не спешил. Поработав до обеда, ушел домой, а затем его перекинули на другую работу, и только на следующий день тракторист вновь приступил к уборке поля. Рано утром он подошел к своему трактору, оснащенному уборочными агрегатами, провел внешний осмотр техники, проверил крепежи и остальные приспособления и уже хотел залезать в кабину «Белоруса», как его внимание привлекло большое темное пятно метрах в сорока. Сначала Алексей подумал, что это отбившаяся от стада корова, но, присмотревшись, сквозь туман увидел огромного медведя, который кормился на овсяном поле. От неожиданности и страха он пулей влетел в кабину трактора. Когда завел мотор, медведь спокойно продолжал кормиться. Отъехав на достаточно далекое расстояние, тракторист успокоился и, решив, что в кабине он в безопасности, направил трактор в сторону поля, чтобы начать уборку. Приблизившись к прежнему месту стоянки, увидел, как медведь не торопясь двигался в сторону леса и вскоре скрылся из виду.
Рассказ, конечно, заинтересовал нас. Но больше всего нас интересовало, не медведица ли это, не было ли рядом медвежат, на что Андрей категорически заявил, что малышей не видел, медведь был один. Эта новость нас обрадовала. Не мешкая, мы быстро собрались и на машине отправились в то место, на которое нам указал тракторист.
Поле, засеянное овсом, было не такое уж и большое, но овса оставалось еще много, и охота могла состояться. Да, действительно, следы пребывания медведя на поле отчетливо просматривались, приличная часть овса была замята зверем. Мы не стали пристально их изучать, а занялись устройством лабаза. Поле с двух сторон было окаймлено лесом, и нам не стоило большого труда выбрать место и соорудить одну засидку. Здесь же бросили жребий, повезло Александру. Теперь зная, что ждать зверя будет он, Александр потратил еще часть времени и дооборудовал лабаз. Александр – охотник с большим стажем, охотится все свободное от работы время, жить без охоты не может, спортсмен, ведет здоровый образ жизни, не увлекается вредными привычками. С этого момента опытному глазу было видно, как изменилось поведение Александра, хотя виду он и не подавал. Но я-то знал, какие страсти кипят в его душе, и был уверен, что если зверь выйдет на кормовое поле, то это будет его последний выход. Охотился Александр с карабином «Манлихер» под мощный патрон 9,3х62. Все другое оборудование, необходимое для охоты в сумеречное и ночное время, у него имелось.
Мы стали готовиться к охоте на медведя. Алексей и я уехали на старые места, находившиеся в 10–15 км от деревни, а Александр, имея в запасе время, благо его охота была совсем рядом, воспользовался правом на два-три часа отдыха. Около тридцати лет мы вместе охотимся, и мне хорошо известно, как серьезно мой друг подходит к каждой охоте. Поэтому ему часто сопутствует удача.
Вернулись мы с Алексеем в дом егеря около полуночи, вечер опять прошел у нас безуспешно. Егерь Сергей и Александр уже поужинали, гоняли чаи и вели задушевные беседы, поджидая нас. По выражению их лиц было ясно, что охота не состоялась. С расспросами мы не спешили, разделись, присоединились к чаепитию и ждали, когда Александр сам нам поведает о проведенном на лабазе вечере. Медведя он видел, и не одного – перед самыми сумерками вышла крупная медведица с двумя медвежатами и стала кормиться. Александр подумал, что они появились на этом поле впервые, так как тракторист Андрей видел здесь медведя-самца. Полюбовавшись зрелищем минут пятнадцать, наш друг решил прогнать медвежью семью с поля: светил фонариком в их сторону, кашлял, посвистывал, но они не уходили. Вечер стоял очень тихий, с поля были хорошо видны фонари на столбах в деревне, слышны лай собак и даже громкие разговоры ребятни и взрослых. Александр знал, что, если на поле медведица с медвежатами, навряд ли она сюда кого пустит. С каждой минутой сумерки сгущались. Просидев на лабазе еще около часа, Александр потихоньку спустился и краем поля пошел в деревню.
Нас, конечно, все это разочаровало. На следующий вечер Александр опять пошел на это поле, и все повторилось вновь. У нас оставался последний вечер, но мы сильно не расстраивались. Много лет подряд бывали в этих благодатных местах, и всегда нам сопутствовала удача, нередко в последний день охоты.
Алексей поехал один по своим старым местам, Александр собрался пройтись по речке и постоять там на вечерке на утку, а я решил посидеть на лабазе Александра и хотя бы посмотреть на медведицу с медвежатами в этот последний вечер перед отъездом. Из дома вышел пораньше, теплую куртку и свитер нес в рюкзаке. Придя на место, спокойно оделся, поднялся на лабаз, затем на веревке поднял рюкзак и карабин и приготовился к предстоящей охоте. Хотя я четко знал, что на это поле выходит медведица с двумя медвежатами и стрелять мне не придется, готовился основательно, ведь на охоте всякое бывает, ты не знаешь, что тебя ждет, что может произойти неожиданного и необычного.
У меня приличный арсенал охотничьего оружия, в этот раз был чешский карабин «Зброёвка-Брно» 8х64 мм, оснащенный 4-кратной оптикой. На этот карабин для ночной охоты я применял только лампу-фару «Кабан». Охотники со стажем знают, что в свое время альтернатив этому осветительному прибору не было и любителям ночных охот приходилось пользоваться только «Кабаном». Много лет подряд эти лампы-фары служили мне верой и правдой, и не один десяток зверей был добыт с их помощью.
Приладив фару и опробовав ее, я стал ждать. Даже если нет зверя, время, проведенное на засидках, а приходится обычно сидеть около 5–6 часов, дает много положительных эмоций. Ты видишь красоту лесов и полей в убранстве лучшего времени года – золотой осени, незаметно наблюдаешь за их обитателями, вслушиваешься в различные шорохи и звуки лесной чащи, любуешься диском солнца, который после дневного обхода тихо опускается на отдых за горизонт, видишь, как появляются первые звездочки на вечернем небосводе. Это именно та обстановка, когда принадлежишь самому себе и имеешь редкую возможность свободно помечтать, подумать о смысле жизни, вспомнить дорогих и близких тебе людей.
Солнце опустилось за горизонт. Сумерки стали сгущаться. От кромки леса в сторону поля двигалось темное пятно. Я на сто процентов был уверен, что это та самая медведица с медвежатами. Зверь вышел на овсяное поле. Им оказался медведь средних размеров. И хотя в сумерках было все еще достаточно хорошо видно, я взял ночной бинокль и стал наблюдать. Зверь один, медвежат не видно. Но я точно знаю, что сюда ходит медведица с медвежатами, да и такого быть не может, чтобы медведица вышла в поле, а медвежата остались в лесу. Я ждал, прошло 10 минут, 15, 20 – медвежат нет. Значит, это другой зверь, мелькнуло у меня в голове, его можно брать. До зверя не более восьмидесяти метров, карабин хорошо пристрелян, и я приложился по лопатке. В оптику силуэт медведя был ясно виден, можно стрелять без фары.
Нет, нельзя, думалось мне, сюда же ходит семья. Снова взял в руки бинокль и стал снова смотреть, но зверь был один. Стрелять все-таки не мог, боясь добыть медведицу. Полчаса прошли как один миг. Что ты ждешь, стреляй, это другой медведь, малышей нет – уговаривал я сам себя. И наконец, долго борясь с самим собой, понял: надо стрелять. Стало совсем темно, я прицелился и включил фару, медведь никак не прореагировал на свет, видимо, фонари на столбах деревни были ему хорошо видны, свет его не беспокоил. Хлестко раздался выстрел, я услышал четкий шлепок пули по зверю. Медведь быстро развернулся и помчался в сторону леса. Он сделал буквально несколько прыжков, добежал до высокой травы перед лесом и скрылся из виду. Я внимательно слушал, не раздастся треск сучьев в лесу, но было тихо. Не один раз в моей практике случалось так, что смертельно раненный зверь с пробитым сердцем не ложился сразу, а уходил на расстояние до ста и более метров. Но когда он движется по лесу, то обязательно обозначится шумом ломающихся веток и сучьев. В этот раз стояла тишина. Значит, зверь лежит где-то в высокой траве перед лесом. Я подождал минут 10–15, снял с карабина лампу-фару и вместе с ночным биноклем убрал в рюкзак. Повесив за спину карабин и рюкзак, стал потихоньку спускаться вниз. Вдруг во время спуска я четко услышал медвежий рев и треск сухих веток примерно в том месте, где, по моим расчетам, должен был находиться трофей. Неужели подранок? Видно, пуля задела позвонок или не жизненно важные органы, зверь отлежался и встал. Я быстро снял рюкзак, достал бинокль, хотя сделать это было крайне неудобно. Посмотрев в сторону, откуда доносились звуки, четко увидел на краю поля возле самого леса медведя. Кровь забила в висках, сердце готово было выскочить наружу. Подранок, уйдет в лес, можем не добрать, жалко, если зверь пропадет. Я как можно быстрее взобрался наверх на лабаз, занял удобную позицию и посмотрел в бинокль. Медведь ходил возле леса и ревел, он заходил на некоторое время в лес ломал ветки и снова выходил на его край. Добивай, уйдет – крутились мысли в моей голове. Я достал из рюкзака лампу-фару и стал прилаживать ее к карабину. Хороша фара, да быстро не поставить. Провод путался и мешал, я никак не мог закрепить замок крепежа, вроде делал все быстро, зная, что зверь в любой момент может скрыться в лесном массиве. Расстояние до зверя было не более ста метров, для карабина это хорошая дистанция. Наконец-то все готово, я направил карабин в сторону медведя, включил фару, но она светила совсем не туда, я быстро стал ее регулировать. Опять прицелился, включил фару, и снова луч оказался не там, где надо. От досады меня разрывало на части. В третий раз включаю фару – все нормально, но зверя на краю поля нет. Хорошо слышу его рев и треск сучьев, он в лесу. Смотрю в бинокль – зверя нет. Треск понемногу стал удаляться, значит, мой подранок уходит. Что делать? Злость и обида на самого себя, смятение. Где ребята, где егерь? Ведь Сергей наверняка слышал выстрел, мог бы приехать ко мне с собакой.
От безысходности я начал искать виновных. Наступила полная тишина. Просидев на лабазе еще пятнадцать минут, я начал спускаться. Темень. В лес ушел медведь-подранок, а может, он и не ушел, а находится где-то рядом. Но не будешь же сидеть на лабазе до утра или ждать, пока приедет егерь. Надо срочно брать собаку и идти смотреть зверя. Потихоньку от лабаза стал двигаться в сторону середины поля, подальше от леса, периодически останавливаясь и прислушиваясь, держа карабин наизготове. Пройдя метров триста в сторону деревни, с правой стороны заметил большое темное пятно. Когда я шел на лабаз, там ничего не было. Вскинув карабин в сторону этого темного пятна и включив фару, увидел два ярко горящих глаза и огромный силуэт. Кто это? Это была местная лошадь, мирно пасущаяся на отаве. Неприятно. Ухххх – сделал я глубокий выдох, прошел еще немного – опять силуэт, в свете фары – жеребенок. Вас еще здесь не хватало, нервы и так на пределе.
К дому егеря пришел весь мокрый: не снял с себя куртку и свитер, а больше от всего случившегося и пережитого. Мое состояние было тяжелым из-за того, что все так нелепо сложилось, а самое неприятное, что раненый зверь уйдет и мы его не сможем добрать.
Егерь Сергей и Александр были в доме и, как обычно, гоняли чаи. В сердцах я вылил на них все: и почему они не слышали выстрела, и почему не приехали ко мне с собакой, и многое другое. Они внимательно и спокойно выслушали мои стенания и, нужно отдать им должное, не стали перечить, а только попросили успокоиться, раздеться, присесть за стол и рассказать обо всем по порядку. Отговорившись, я стал настаивать на том, чтобы срочно ехать на место охоты, может, зверь еще не ушел далеко и мы сможем его добрать. Но егерь Сергей спокойно сказал, что ночью в лес он и сам не пойдет и нас не пустит, а подранка добирать будем рано утром. Я понемногу приходил в себя, но все-таки просил, взяв лайку, поехать на машине, посмотреть на поле, не заходя в лес. Меня поддержал Александр. Хотя это и опасно, но нам не раз приходилось ночью добирать раненых медведей или находить уже в полной темноте с фонарями битого зверя, и с собаками и без собак. Сейчас взяли с собой уже не карабины, а ружья двенадцатого калибра, оснащенные лампами-фарами. В глубине души я все-таки надеялся, что собака возьмет след и найдет зверя в лесу, а там будет видно.
Приехав к засидке, я показал то место, где стрелял зверя, куда он пошел. Пройдя в сторону леса буквально двадцать шагов, в свете фонаря я увидел лежащего в траве медведя. «Вот он, вот медведь!» Ребята подошли ко мне, это был темного окраса медведь-самец весом около 170 килограммов. Пуля легла медведю точно в лопатку.
И только тут я понял, в какую историю мог попасть на этой охоте. После выстрела по этому медведю прошло пятнадцать минут, и он был смертельно бит. Зверь пришел, скорее всего, сюда в первый раз, а через некоторое время на свое поле на кормежку вышла медведица с медвежатами. Видно, она учуяла запах чужака и крови и стала вести себя агрессивно – громко реветь и ломать сучья. Тогда, сидя на лабазе, думал, что ревет мой подранок. Если бы не лампа-фара, которую никак не мог приладить, положил бы и ее. И вот тогда действительно случилась бы настоящая беда, которая всю жизнь лежала бы темным пятном на моей совести. Я поблагодарил Святого Трифона и всех святых – покровителей охотников, что вовремя отвели мою руку и не дали совершить беду, но подарили хороший трофей и незабываемую охоту.
|
|