Охота с луком и арбалетом в России, видео про охоту с луком и арбалетом в России, купить охотничий лук и арбалет в России, луки для охоты, арбалет для охоты купить
Поиск по сайту
Рассылка новостей
купить лук, купить арбалет, купить лук для охоты, купить арбалет для охоты, купить рогатку для охоты, набор для выживания
купить лук, купить арбалет, купить лук для охоты, купить арбалет для охоты, купить рогатку для охоты, набор для выживания
Грибы, где собирать грибы, когда собирать грибы, календарь грибника
20.11Лесничий - Любить лес, понимать, чувствовать проблемы, стараться их решать - Такая у нас работа
Игорь Васильевич Егоров, начальник Спасского лесничества, как раз из тех, кто решил создать питомник, причем не традиционный, а по принципу выращивания сеянцев с закрытой корневой системой. В Рязанской области такой питомник пока единственный. Причины вполне объяснимые – дорогостоящее это дело. Есть ли смысл так тратиться?
 

Лесничий -  Любить лес, понимать, чувствовать проблемы, стараться их решать -  Такая у нас работа



 

Началось с все с того, что я заинтересовалась опытом создания лесных питомников в Рязанской области. Их не так много в регионе, хотя когда-то практически в каждом лесничестве предпочитали для проведения лесовосстановительных работ использовать посадочный материал, выращенный в своем питомнике. В наши дни к такому опыту пытаются возвращаться. Плюсов много. Другое дело, что говорить о массовой поддержке этой идеи в лесничествах пока рано.

Игорь Васильевич Егоров, начальник Спасского лесничества, как раз из тех, кто решил создать питомник, причем не традиционный, а по принципу выращивания сеянцев с закрытой корневой системой.

В Рязанской области такой питомник пока единственный. Причины вполне объяснимые – дорогостоящее это дело. Есть ли смысл так тратиться?

Игорь Васильевич убежден, что результат оправдывает средства:

– Расходы на выращивание посадочного материала с закрытой корневой системой в два-три раза больше, чем на выращивание сеянцев с традиционными методами. Однако приживаемость растений за счет полностью сформированной корневой системы — практически стопроцентная. Я, когда заинтересовался темой, перечитал много специальной литературы. Такая методика лет сорок назад была предложена финнами. За четыре десятилетия состоятельность идеи нашла подтверждение, и несмотря на дороговизну, получила распространение и одобрение в других странах. Прежде всего, это возможность не травмировать корни при пересадке, а также высокая засухоустойчивость посадочного материала. Очень важно, что сокращаются сроки выращивания посадочного материала чуть ли не вдвое (в теплицах саженцы для достижения стандартных размеров растут в два раза быстрее, чем в открытом грунте). Помимо этих преимуществ, можно проводить посадки в течение всего периода вегетации. Тогда как у сеянцев с открытой корневой системой существует регламент до и после окончания вегетации. Можно сказать, что я проникся и решил опробовать методику, еще когда работал в Переделецком лесничестве, а опытную теплицу получилось установить уже здесь, в Спасском лесничестве. Моральную поддержку в этом начинании получил от Надежды Валентиновны Орловой — нашего инженера по лесовосстановлению. Мы даже ездили в Карелию к моему сокурснику по институту, познакомились там с опытом выращивания культур с закрытой корневой системой.

– Теоретически – впечатляет. А на практике?

– На практике взошли все семена, и выглядят сеянцы красиво, но думаю, что могли бы и лучше. Земля, которую мы приобрели, похоже, не соответствует должному качеству. Многие, покупая грунт для дачных теплиц на привозах, по этому поводу ругаются. Деньги берут большие, а земля, как мертвая. Другое дело, что мы только начали – будем вникать. Надеюсь, все получится.

– Игорь Васильевич, недавно узнала, что вы сугубо городской житель. Родились, выросли и школу окончили в Рязани. Если не секрет, почему выбрали лесное хозяйство?

– С детства лес полюбил, когда в пионерских лагерях отдыхал. Интересно было. Помню, родители даже выписывали для меня журнал «Юный натуралист». После школы поступил в Муромцевский лесной техникум. Работал в Томской лесоустроительной экспедиции, потом армия. Сомнений, что, демобилизовавшись, выберу что-то другое, не возникало.

– Для вас существуют какие-то четкие принципы, по которым вы уже столько лет работаете в отрасли? Наверное, могли найти что-то другое?

– Мог бы, но не искал, а выбрать что-то одно, особенно значимое по работе в лесу, невозможно. Здесь все важно. Любить лес, понимать, чувствовать проблемы, стараться их решать. Не всегда получается, но надо делать свое дело. Даже вернувшись из армии, когда устроился работать в Вандовское лесничество, располагавшееся между Криушей и Шехмино, я даже не задумывался, почему выбрал для себя такую работу. Дел хватало, и проблемы были те же самые, что и сейчас. Но все течет, все меняется, и надо в этом времени жить. Это как в книжке с картинками: на одной странице одна картинка, на другой – другая. Помню, контора Вандовского лесничества располагалась в маленькой лесной деревушке, где были своя лесопилка, грибоварня. В конце восьмидесятых годов деревня постепенно опустела. Какое-то время люди еще навещали родные места, а потом постройки развалили, и на месте этой деревни посадили лес.

– А что чаще всего вспоминается, если говорить о работе?

– Шоком был 2010 год. Годы труда, полученные результаты были как будто вычеркнуты. Как будто и не сажали лес, не ухаживали за ним. Его просто не стало. Я видел, как лесники с полувековым стажем работы плакали от того, что не могут противостоять разбушевавшемуся огню. Никогда не забуду ужас в глазах людей, когда горели деревни: Криуша, Требухино, Передельцы… Моя супруга работает в школе, и иногда мне случается общаться с ее учениками: «Если мечтаешь стать лесником, какие шаги надо предпринять?» – «Быть лесником. Это звание еще надо заслужить» «А кто, по вашему мнению, никогда не сможет стать лесником?» – «Проходимец, а лесник останется лесником». Те, кто живет и работает в лесу, как правило, честно выполняют свою работу. Я предлагаю вам навестить одну такую семью, проживающую в Тонинском лесничестве…

Рано утром следующего дня в сопровождении Игоря Васильевича и инженера по лесовосстановлению Надежды Валентиновны Орловой мы отправились в гости в семью Шубиных – Михаила Ивановича и Валентины Леонидовны.

 



 

Дороги, которые нас выбирают

Надежда Валентиновна Орлова, инженер лесных культур в Спасском лесничестве, убеждена, что работа в отрасли для нее была предначертана свыше. О себе и о судьбе родных мест она рассказала по дороге в Тонинское лесничество. От Киструса, некогда богатого купеческого села, лесничество находится в двадцати километрах. Путь вроде недлинный, но дорога в некоторых местах напоминает стиральную доску. Причем даже хороший автомобиль на высоких рессорах двигается шумно.

– Устаете, наверное, ездить по таким дорогам?

– А что делать? Привыкли. Работа такая. Вся жизнь связана с этими местами. Раньше вроде не отпускали, а сейчас я и сама не тороплюсь, – говорит Надежда Валентиновна. Она убеждена: человек, проживший в лесу много лет, прирастает к нему корнями…

Отец Надежды – Валентин Суратов – проработал лесником около сорока лет. Начинал с сучкоруба, и со временем знал не только все, что относилось к работе в лесу, но разбирался в целебных травах, кореньях, повадках лесных зверей, безошибочно определял голоса птиц. «Для нас настоящим праздником было, когда отец брал нас с сестрой побродить по лесу. Все объяснял, все рассказывал. Много лет прошло, уж давно заросли те тропинки, по которым мы бродили, а память жива, и мне кажется, я могу пройти по ним с закрытыми глазами», – поделилась сокровенным Надежда Валентиновна.

По ходу движения она попросила остановиться у небольшой деревни, возле домов с покосившимися крышами: «Пойдемте, я вас познакомлю с селом Старое Тонино, в котором училась». Пока идем пешком до села, рассказывает:

– Я росла в многодетной семье. Понятно, что родителям непросто было поднимать шестерых детей, но они никогда не опускали рук, не сидели без дела, все было споро и дружно. Сначала мы жили в маленьком поселке лесозаготовителей Дружба, окруженном лесом. До школы приходилось добираться километров пять пешком. Мы редко ходили в сопровождении взрослых, чаще шли сами. Со временем поселок приказал долго жить – нас переселили в другое село, откуда до школы добираться было намного ближе, – рассказывает Надежда Орлова.

Окружающие картины взор особо не радовали, хотя сельская улица как бы и асфальтирована. В начале этой дороги, сразу за старым парком бывшей барской усадьбы, большими буквами белой краской на асфальте с ошибкой выведено слово: «Глуш!». Слева от дороги полуразвалившееся здание школы из красного кирпича, а рядом – обелиск павшим в годы Великой Отечественной войны, куда еще иногда приходят жители – у подножья относительно свежий венок. По словам местной жительницы, которая вышла из дома, услышав лай собак, в деревне постоянно живет около 50 человек.

– Иду по этой улице, и сердце разрывается, – вздыхает Надежда Валентиновна. – А ведь как весело было здесь во времена моей юности. Молодежи полно, детишки в догонялки играют, гармонь по вечерам слышна. Вон там выпасы были колхозные, а ближе к нам, у дороги, правление колхоза. Много жителей было задействовано на работе в лесничестве. Сейчас вот, сами видите, места стали глухоманью называть, а ошибка в написании не столько грамматическая. Я думаю, это – ошибка жизни. Нельзя было людям покидать эти места, не зря же они столетия назад кем-то были на жительство облюбованы. Недалеко – озеро Святое, в котором вода никогда не цветет. В лесу – грибов и ягод великое множество. Понятно, что и зверь, и птица всякая здесь всегда водились, и рыба в озерах – все как положено…

Пройдя по улице метров триста, возвращаемся к машине и продолжаем путь к намеченному месту. Обращаю внимание на аллею шикарных елей.

– Эти деревья мы по молодости сажали при помощи лесопосадочной машины, – уточняет Надежда Орлова и улыбается. Говорит, что визгу во время такой работы было много, уж слишком специфичная была техника. – На пне, бывало, так подкидывало, что из кабины можно было далеко улететь, потому что в боковинах никаких загородок не предусматривалось. Случаи были, и не всегда такие полеты вызывали смех. Зато вот видите – посадки ровненькие. Любо-дорого смотреть…
 

Где родился – там и в дело сгодился

Эта поговорка очень хорошо подходит к участковому лесничему Михаилу Шубину. Сам он в своем предназначении даже не сомневается. «Здесь дед мой родился и рос – Иван Власьевич, отец Иван Иванович. Стало быть, и мое место тоже по судьбе определено».

Возле дома лесничего – развесистая яблоня. Листья уже опали, а яблоки еще висят. Игорь Васильевич срывает одно, а на мой вопросительный взгляд (дескать, немытое же) получаю простой ответ: здесь все натуральное и экологически чистое.

– Мы не успели все яблоки снять. В этом году их много было. Собрала, чтобы не гнили, отнесла в яму, и тут же кабаниха с выводком. Хоть бы испугалась. Нет ведь, – говорит супруга лесничего Валентина Леонидовна и объясняет:

– Живности и другой в наших лесах хватает: зайцы, лисы, лоси, волки.

– Во-о-лки… Не страшно?

– А чего их бояться. Пусть они боятся. Численность мы их контролируем. Я ведь в местном заказнике еще по совместительству егерем работаю, – уточняет Шубин.

– Отстреливаете? Не жалко? Они же санитары леса…

– Это же волки! И порой они очень даже наглеют. В прошлом году один такой «серый брат» белым днем у соседа в огороде загрыз теленка и удрал. Но это одиночка, а лет пять назад мы облаву устраивали, потому что в начале осени, когда у них пора приходит молодежь обучать, стая перерезала у одного местного 35 овец в загоне, – говорит Михаил Иванович.

Постепенно разговор переходит на другие темы: о том, чем приходится заниматься, когда до ближайшего села 17 километров. Шубины без дела не сидят.

– Здесь ведь когда-то был рабочий поселок, а сейчас только на лето дачники приезжают. Контору-то вот забросили. Вроде как и без надобности, потому что я вышел – и уже на работе. Дела известные. С утра уже в разъездах. Сами понимаете, без внимания лес, особенно в пожароопасный период, оставлять нельзя. К сожалению, дураков хватает: то костер бросят непотушенным, то окурок в сухую траву. Начинающиеся возгорания проще остановить. Тут главное – навык, – объясняет Михаил Иванович.

– Красиво тут у вас, но скучно, наверное?

– Почему? У нас работы хватает: скотина, огород, пчелы. Ходим с женой на питомник, который недалеко разбили. У нас там сосенки и елочки подрастают. Вечером любим посидеть с женой на берегу, а на вечерней зорьке пойти на рыбалку. Хорошо.

Валентина Леонидовна, живущая с раннего возраста в поселке (ее родители – переселенцы с Украины, отец был в поселке электриком, заводил дизель), на судьбу тоже не ропщет: «Тишину люблю. К тому же сейчас все просто: хочется что-то купить или куда-то поехать – садишься на машину и едешь. Дети нас регулярно навещают, внуки. У нас их пятеро. Каждый Новый год насыпаем горку, сотовая связь работает. В доме, как и в любой городской квартире, все давно обустроено. Мы с мужем даже в мыслях не держим, чтобы куда-то уехать из этих мест. Здесь все родное, все рядом – и дом, и работа. Недалеко, в Ижевском лесничестве, у нас дочка работает. Какие надо обсудить вопросы по работе или что еще – созваниваемся…

За разговорами время летит быстро. Однако пора. Перед отъездом с большим трудом уговариваю Шубиных сфотографироваться с собакой. Симпатичный пес породы бигль вел себя беспокойно. Он был готов тут же отправиться на охоту, а его заставляли позировать.

– Приезжайте еще, – пригласила Валентина Леонидовна, – на рыбалку сходим, по лесу погуляем. Что вы там в городе видите? Суета одна и духота…

 
ПОХОЖИЕ СТАТЬИ
Теги материала
Оставить комментарий Google Facebook Вконтакте Mail.ru Twitter Livejournal
Для того чтобы оставить комментарий войдите через социальный сервис.


Комплексы Экстремального Выживания на основе арчери-рогаток стреляющих стрелами
Календарь ягодника, сбор ягод, когда собирать ягоды
Первая помощь, экстренная помощь, как оказать первую помощь